Дерзкая вылазка – иракский ракетный катер “Оса” уничтожил минный тральщик, лёгкий эсминец и десантный корабль, но был поражён с воздуха.
Конец войне ещё не виден.
Колонна американской бронетехники восьмого механизированного корпуса морской пехоты США продвигается к Эль-Фаллуджу
– американцы надеются взять этот форпост быстрее, при поддержке шиитских повстанцев.

27-е марта.  Колонна из 39 машин бронетехники США, в составе:
8 - танков, в числе которых: 5 “Абрамсов” модификации М1А2 и 3 танка модификации М1А1,
2 - самоходки САУ М-109М,
2 - ударных боевых машины “Бредли” М3 и
7 - БМП “Бредли” М2,
12 - лёгких колёсных БМП американских “морпехов” LAV-25А3,
5 - БТР М-113, а так же
1 – приданная установка ПТУР “Хеллфайр” на базе этого гусеничного БТР М-113 и
2 - лёгких ЗРАК “Эвейнджер” на базе бронированных джипов “Хаммер”,
1 - “Супер Кобра” поддерживает колонну с воздуха,
 
Коллонна бронетехники движется по автостраде на скорости под 75км/ч.
“Супер Кобра” нарезая зигзаги, то, выдвигаясь немного вперёд, то, отходя в стороны, патрулирует подходы на дальность до 6 км.

          Воздушная разведка не обнаружила засад – танков, противотанковых орудий, батарей ПТРК иракцев.
“Броня” едет достаточно плотно, но, всё же, колёсные БМП морпехов держат башни, развёрнутыми в стороны, ощериваясь стрелковой системой из самозарядной 40мм пушки, крупнокалиберного М2 и шестиствольного 7,62мм “Минигана”, опасаясь гранатомётчиков и расчётов переносных ПТРК.

 Над пустыней заходит солнце. Пыль от колонны в 39 бронемашин США была видна издалека.
 И никто не видит едва заметного песчаного вихря, неумолимо приближающегося справа...
 
 Иракский Ми-24В заходил слева, со стороны заходящего солнца.
 “Супер Кобра” охранения, ещё не видя угрозы, отвернула на правый облёт, тем самым подставив сопла ГТД прямо под сенсоры “Р-62”.
 Идеальная позиция для атаки...
 
 Дистанция 7400. Захват.
 Дистанция 7200 – пуск! Ракета Р-62М сорвалась с направляющей и устремилась вперёд, к “Супер Кобре”.
 Только через 4 секунды (вероятно, ракету заметили расчеты “Эвейнджеров” и предупредили пилота) “Кобра” начала отстреливать ловушки и  разворачиваться, пытаясь “спрятать хвост”, пышущий жаром двигателей. Но, было уже поздно.
 Ещё три секунды – ракета попала в борт, выше крыла, и “Кобра” исчезла в оранжевом облаке.

 В это время, оператор Ми-24В уже наводил “Радугу” на головной танк.
 Дистанция 6400. Рано...
 Но чуть больше, чем через 2 секунды, с дистанции 6 200, прицельная система выдала сигнал: “Цель Достижима”.
 Пуск первой ПТРК Штурм.
 Очень быстро оператор поймал в прицел замыкающий танк – пуск второй Штурм – дистанция 5 950м.

 Колонна была растянута по дороге на 290м.
 С дальности 5-6 км комплекс “Штурм” позволял атаковать цели с двухсекундным интервалом, если дистанция между ними 250-400м.
 При дистанции между целями до 100м, ПТУР можно пускать с интервалом не более секунды.

 Ракета “Штурм-М1” проходит свои 6 км за 13,7с, “Штурм-М” – 5 км за 12с.
 Но, первая ракета была пущена с “запредельной” дистанции (6200м)
 – необходимо было ждать все 14 секунд, (вертолёт шёл на скорости 81м/с).
 За время, когда будет поражён головной танк, расстояние сократится менее чем до 5 км,
 что позволит использовать обычные “Штурмы” (Дм=5км) максимально эффективно.

 Командир колонны принял, в общем-то правильное решение – идти на максимальной скорости.
 Поскольку, в условиях довольно высокой температуры воздуха и запылённости, “Стингеры” “Эвейнджеров” могли захватить вертолёт с ЭВУ
 не более чем с 1,5 км, был отдан приказ расчёту своей установки ПТУР – стрелять “Хеллфайрами” по вертолёту.

С дистанции в 5700 пошла первая пара ПТУР “Хеллфайр” с Лазерной ГСН по вертолёту Ми-24.
(Подлётное время ПТУР AGM-114В на 6 км составляло 17 секунд).
Даже, с учётом приближения вертолёта, скорость ракет на момент сближения будет ниже звуковой, а рулевые поверхности малоэффективны.
Это могло бы позволить Ми-24 уйти простым отворотом, но в этом бою уходить от “Хеллфайров” не пришлось.

 В это время,  первый “Штурм”, с Д=600м, дополнительной ИК ГСН захватил инфрапеленг двигателя головного М1А2.
 Менее чем за две секунды до цели, ракета сделала “горку” и атаковала танк под углом в 30° в крышу кормы,
 буквально разворотив двигатель и вызвав разрушение  кормового топливного бака – огненный шар окутал корму и заднюю часть башни.
 Командир колонны, следовавший во втором “Абрамсе”, не дал механику водителю инстинктивно затормозить и сделать резкий разворот гусеницей –  перпендикулярно движению – танк остановится очень быстро, из боеукладки могут выпасть снаряды, а следующая машина,
если не затормозит – врежется в них, как минимум – пушкой.
 Он сам вцепился в рычаги управления, сбросил скорость, отвернул, чтобы не врезаться в подбитый, но ещё продолжающий двигаться, танк, надеясь  немного съехать с насыпи, обойти подбитую машину, надеясь на то, что другие экипажи последуют его примеру.
 Но, из горящего головного танка, прямо под гусеницы командирского М1А2, выпрыгнул заряжающий – танк отвернул слишком резко, съехал с насыпи, накренился и  беспомощно зарылся лбом в песок.

 Однако, грамотное тактическое поведение командира колонны – главным было не заблокировать дорогу,
 не дать вертолёту противника “зажать в заднице”, как и его приказы были бессильны перед инстинктом.

 Третья машина в колонне – М3 “Бредли”, чуть сбросив скорость, объехала горящий танк, однако,
 следующий за ней танк М1А2, вначале дал реверс гусеницами,  затем развернулся боком, проехал метров 10 юзом, срезая асфальт и замер.
 А экипаж следующего танка – более ранней модификации М1А1, выполнил приказ командира, не остановился, но М1А2 перекрыл всю дорогу…
 Отвернуть, пусть, слетев в насыпи, механик-водитель не успел, так же, как и затормозить… М1А1 уткнулся пушкой в борт башни М1А2...

 Толи командир этого танка, падая, задел рычаг спуска, толи пушка сама выстрелила от удара…
 Урановый БПС в упор пробил башню новейшего “Абрамса”, детонировала часть боекомплекта.

 Машину ПТРК на базе М-113 с ракетами “Хеллфайр” постигла та же судьба.
 Мгновенно затормозивший и развернувшийся перпендикулярно курсу, продолжая производить наведение, ПТРК был протаранен “Абрамсом”,
 Удар был такой силы, что всю башню модуля наведения, вместе с шестью оставшимися на ПУ ракетами просто сорвало.
 Дюралевый борт М-113 был продавлен, как консервная банка. Шасси загорелось.
 
 Наводимые ПТРК “Хеллфайры”, лишившись управления - упали.
 Ми-24 продолжал сближение не меняя боевого курса.
 В ту же секунду второй “Штурм-М1” разворотил двигатель замыкающего М1А2…
 Так – двумя ракетами было уничтожено три танка и комплекс ПТРК.
 
 Вертолёт подошёл к сгрудившейся в железную ленту длиной 150м колонне, на расстояние 4870м и
 залпом пустил все 4 “Штурм-М” (Дм=5 км).
 Подлётное время составляло всего 12,2с. БОЙНЯ началась.

 Оператор и пилот договорились выждать, когда все 4 ракеты поразят цели.
 Тогда боевой порядок колонны окончательно смешается, начнётся паника, а вертолёт подойдёт к колонне на 2 500-2 700м
 – это дальность уверенной прицельной стрельбы для С-8КОМ по подвижным целям.
 Тем более, подвижность целей будет весьма и весьма ограничена.

 Когда одни танкисты пытались прорваться и продолжить движение вперёд, что, однако, было уже невозможно,
 другие – разворачивались, чтобы ехать назад...
 Ми-24В, с дальности 3 600м, дал залп по колонне нурсами С-8КОМ – по 8 ракет из каждого блока.

 Четыре “Абрамса” были уже поражены (три – в двигатели, один – в башню), последний танк от детонации б/к буквально разнесло по бронелистам.
 Боевой порядок был окончательно спутан. Единственным спасением было съезжать с насыпи на песок.
 Командир, несмотря на то, что его танк не мог продолжать движение, вызвал на помощь истребители.

 Всего через две секунды после последнего взрыва, на колонну обрушились 16 штук 80 мм кумулятивных НАР С-8.
 Три из них попали прямо в цели – уничтожив БМП М3, БТР М-113 и САУ М-109.
 Тяжёлыми осколками был изрешечён внешний бак БМП М2, топливо воспламенилось от раскалённых осколков и загорелось.
 Через несколько секунд “Бредли” была уже обьята пламенем.
 Колёсная БМП LAV-25А3 получила осколок в открыто расположенную на башенке ПУ “ТОУ”, ракета взорвалась, уничтожив машину.
 БТР М-113 горел как факел, от горящего топлива воспламенился и дюраль.
 Зато САУ М-109, у которой от прямого попадания С-8КОМ в корпус под башней детонировал боекомплект
 осыпала всё и вся 155 мм тяжёлыми кумулятивными и осколочно-фугасными снарядами.
 От прямых попаданий и близких разрывов погибли ещё 2 БМП М2 и 1 БТР М-113.
 Надо ли говорить, что для выскочивших из подбитых танков и БМП американцев спасения не было?

 Командир колонны развернул башню, открыл люк и бросил под машину канистру керосин и пару дымовых шашек, затем, поджёг керосин ракетой.
 Так лётчики Ми-24 примут танк за подбитый.
 Его задача – докладывать о боевой обстановке и командовать, не давать панике овладеть танкистами.
 Тем более – его танк остался единственным уцелевшим – колонна уже потеряла 7 танков, 1 САУ, 5 БМП, и 2 БТР.
 Только ударный БМП М3 уносился всё дальше, успешно выйдя из боя.

 Самозарядные 40 мм пушки колёсных БМП морпехов, обладая неплохой боевой скорострельностью в 30-35 в/м,
 в десять стволов начали обстреливать Ми-24 ещё с дистанции 3-3,2 км.
 Но малоэффективный огонь почти не беспокоил экипаж Ми-24.

 Оставались 4 опасные цели – БМП М2, вооружённые 25 мм автоматическими скорострельными “Бушмастерами”,
 способными, к тому же, стрелять дальнобойным БПС, особо опасным для вертолёта.

 С дальности 2 800м пилот произвёл четыре прицельных парных пуска по БМП М2.
 НУР С-8 пускались парами для гарантии – подлётное время около пяти секунд,
 в случае промаха можно попасть под прицельный огонь автоматических пушек с опасной дистанции.

 Большинство колёсных БМП перестало стрелять, солидно поизрасходовав боезапас 40 мм снарядов, причём – впустую.
 И вот – последние “Бредли” уничтожены, – в 2 БМП попало по две НАР, в два других – по одной С-8
 – не зря ракеты пускали парами.

 Дистанция 2400. Одиночными пусками С-8, пилот стал работать по колёсным LAV-25А3, поразив пятью НАР четыре машины.
 С дистанции 1800 м пилот будет бить спаренным курсовым КПВ, а оператор подвижным высокотемпным ЯкБ. Как вдруг…

 Одна из колёсных БМП морпехов оказалась оснащена вместо 40мм самозарядной, 25мм скорострельной пушкой
 (такой же, как и М2/М3 “Бредли”).
 С дальности 2 км БМП LAV-25А3, успев прицелиться, ударила по вертолёту 25мм снарядами.
 Экипаж этой БМП строго следовал приказу командира колонны, который знал,
 что иракские вертолётчики не сочтут LAV-25А3 ни приоритетными, ни опасными для Ми-24 целями.

 Увидев направленную прямо в вертолёт очередь скорострельной пушки, пилот слегка отвернул и снизился, однако...
 -- несколько бронебойных снарядов, по касательной, попали в броню кабины Ми-24, пробив её, но не причинив экипажу вреда,
 -- один снаряд скользнул по броне двигателя,
 -- а, 4 снаряда прострелили ЭВУ Ми-24...
 Машину спас оператор, пустив дальнюю (Дм=6км) ракету “Штурм-М1”, едва увидел вспышку огня от пушки.

 Меньше, чем через 4 секунды, от колёсной БМП, чуть было не сбившей вертолёт, не осталось ничего.
 Лётчик снова выправил вертолёт, и произвёл пуск двух НАР С-8, уничтожив ещё 2 LAV-25.

 Дистанция сократилась до 1800. Пилот стал использовать курсовую спарку КПВ, а оператор – прицельно бить ЯкБ-12,7.
 Первыми жертвами подвижного крупнокалиберного пулемёта стали два ЗРАК “Эвейнджер”, так и не успевшие пустить свои “Стингеры”.
 Однако, оба ЗРАК успели обстрелять вертолёт огнём шестиствольных 12,7мм пулемётов.
 Высокий темп стрельбы ЗРАК - дал около 30 попаданий в бронирование кабины Ми-24, (три из них – в бронестекло оператора).
 Но слабый патрон (12,7--99 мм) ЗРАК и большая дальность, а так же то, что пули попадали по касательной -- приводило к рикошету.

 Зато, 12,7-мм пули ЯкБ буквально, распиливали ЗРАК на автомобильной базе с бронёй против пуль винтовочного калибра.
 Второй “Эвейнджер” вовсе взлетел на воздух, – очередь вертолёта попала в контейнер с четырьмя ЗУР “Стингер”.

 Помимо шестиствольных 12,7мм пулемётов ЗРАК, по вертолёту били 7 пулемётов М2-12,7 того же калибра,
 установленных на БТР, колёсных БМП и САУ в качестве основного, вспомогательного или зенитного оружия.
 Однако, их суммарный темп был сравним с одним шестиствольным пулемётом, а начальная скорость пули ещё ниже,
 но, несколько попаданий всё же было, – до 7 - 8 пуль размазались по броне двигателей или отскочили от брони кабины.

 САУ М-109 пилот Ми-24 уничтожил огнём пары КПВ.
 – Бронебойные 14,5мм пули КПВ, с дистанции 1500м, пробили броню кормы, разрушив двигатель,
 а так же, пробив один из баков, и вызвав пожар.

 Оператор Ми-24 просто “перепилил” огнём ЯкБ 12,7мм борт второго БТР М-113,
 в то время, как пилот, курсовым огнём КПВ-14,5мм уничтожил ещё 3 колёсных БМП.

 Один БТР М-113 развернулся к вертолёту лбом, прикрытым ещё и 20мм стальным листом,
 две очереди 12,7мм пуль не пробили его.  Ленты к КПВ и ЯкБ были израсходованы почти на 3/4.
 Тогда пилот почти в упор всадил в лоб М-113 ракету С-8КОМ, да так, что от удара, повреждённая огнём ЯкБ бронеплита,
 просто лопнула, и ракета, через дюралевую броню, внедрилась в корпус, разорвавшись внутри.
 От взрыва и детонации топлива, от М-113 остались только гусеницы и каркас.
 
 Последний БМП LAV-25А3 пилот так же уничтожил пуском НАР С-8КОМ.

Колонны американской бронетехники больше не существовало.
Вдали ещё дымились обломки “Кобры”.
Из 39 машин БТ в колонне -- уцелел только один “Абрамс” и одна БМП М3.
Потери среди экипажей и десантов танков и бронемашин составляли 63%.

 Но вертолёт истратил почти весь боекомплект.
 -- Из восьми ПТУР “Штурм” - осталась одна,
 -- из 40 НАР С-8КОМ – осталось 7, 
 -- и 70% боекомплекта к пулемётам было израсходовано.
 -- Ещё для самообороны осталась одна Р-62М.
 Вертолёт стал отходить за отсутствием противника.

 Именно тогда на перехват подошёл, возвращающийся с задания F-18.
 Пролетая на малой высоте, пилот увидел картину полного разрушения.
 Командир колонны сообщил командованию, (а те, в свою очередь, на борт истребителя) направление отхода Ми-24.
 Вскоре, американский лётчик засёк Ми-24 радаром, и, с дальности 15 км пустил АМRААМ.

 Иракский вертолётчик получил сигнал об облучении и пуске, снизился, отстрелил две пары патронов с диполями,
 которые тут же смешались с песчаным вихрем, – ракета промахнулась.
 Вертолёт развернулся на атакующего F-18.

 Американский пилот решил пустить АМRААМ в упор – с дальности 7-6 км, приблизился и произвёл парный пуск…

 Но с дистанции 6700, иракский вертолётчик сам пустил по американскому истребителю последнюю РВВ Р-62.
 Отстреливая ЛТЦ и уйдя резким маневром, истребитель ушёл от Р-62М,
 но, без подсветки РЛС истребителя на сверхмалой высоте, его ракеты АМRААМ тоже потеряли цель.

 Истребитель сделал второй заход, пустил последнюю AIM-120 с дальности 15 км,
 Ближе он подлететь не рискнул – вертолёт снова развернулся на него.

 Иракский вертолётчик повторил противоракетный маневр, с отстрелом диполей и подъёмом большого количества пыли и песка
 – ракета разорвалась в 25 метрах.

 Воздушный бой закончился безрезультатно, и, через 7 минут, вертолёт Ми-24 уже занял своё место в скальном укрытии.

 А уже на следующий день, иранский телеканал Аль-Арабиа показывал выдержки из видеозаписи бортовой камеры иракского вертолёта,
 копия которой была передана иранским журналистам.
 Съёмочную группу Аль-Джазиры американцы не пустили к разгромленной бронеколонне, тем удалось заснять лишь дым над дорогой.
 Версии американцев были одна “правдоподобнее” другой, вначале было заявлено, что горит скважина, затем,
 что уничтожена иракская бронетехника, хотя типы машин опознавались и неспециалистом.
 Тем не менее, американский обыватель так и не узнал об этом, одном из самых сокрушительных поражений иракской войны 2003 года.
 Но, к сожалению (конечно, только для оккупационного командования), это было только начало.

Бронетехника (САУ М-109 и “Абрамсы” М1А2) часто меняли дислокацию, обстреливая город Эль-Фаллудж с 6-10 км.
4 бронемашины М3 и 4 М2 “Бредли” -- совершали короткие рейды с целью защиты танков и САУ
от гранатомётчиков и джипов “УАЗ” с установленными на них ПТРК “Корнетами”,
(тех самых “Корнетов” на совести” которых уже к 28-му марта было 32 уничтоженных танка коалиции).

Всего ударная группа БТ США обстреливающая Эль-Фаллудж насчитывала:
-- 10 “Абрамс” М1А2,
-- 6 САУ М-109,
-- 8 БМП (4 -- БМП М2 “Бредли”, и четыре – БМП М3), а так же –
-- 4 тяжёлых армейских грузовика со 155мм снарядами для американских САУ.

   Никакого зенитного прикрытия не было – даже пары беспомощных ЗРАК “Эвейнджер”.
   Впрочем, не было и авиационного – вряд ли можно назвать “авиационным прикрытием”
   пару ОН-58D “Кайова Уорриер”, занимавшихся арткорректировкой.

 Вертолеты ОН-58D имели по два “Хеллфайра” (для подавления автомобилей “УАЗ” с ПТРК “Корнет”) – на одной подвеске,
 на другой подвеске – один ОН-58D нёс семизарядный блок НАР для борьбы с пехотой, другой ОН-58D имел 2 “Стингера”.
 Однако, даже “Сайдуиндеры” на “Супер Кобрах” могли захватить Ми-24 с ЭВУ только с дальности 4–4,5 км,
 что делало их беспомощными против Р-60М и даже против “Штурм”.

Атака не получилась внезапной, – Ми-24В был обнаружен вертолётом ОН-58D с 8 км,
при этом, разведчик, вооружённый “Стингерами”, отчаянно вылетел на перехват,
а другой ОН-58D продолжил корректировку артллерии...
БМП поставили плотную дымовую завесу, были вызваны истребители.

 Вероятно, экипаж ОН-58 абсолютно верил в “Стингеры”, так как даже не подумал воспользоваться “Хеллфайрами”.
 Тем не менее, Ми-24 сближался с ним на полной скорости абсолютно без опаски, так как пилот знал,
 что “Стингеры” на большой дальности имеют недостаточную для поражения Ми-24 скорость.
 (слабое рулевое оснащение “Стингера” ограничивает маневрирование ракеты при потере ею скорости,
 и она представляет опасность на дистанции не более 4 км)

 Для атаки четырёх танков “Абрамс”, Ми-24 даже поднялся до 150м (чтобы дымовая завеса не мешала наведению).
 С дальности 6240 - 5820м оператор Ми24 пустил 4 “Штурма” по танкам,
 в то время как пилот уже захватил ГСН Р-62МК инфрапеленг двигателей американского вертолёта.

 Когда первые четыре “Абрамса” были поражены, вертолёты сблизились уже на 3500м.
 Иракские лётчики поняли, что американский экипаж ОН-58D не собирается атаковать их ПТУР,
 вероятно, видя, что пара БМП М3 уже израсходовала весь свой боекомплект ПТУР – по 4 “Хеллфайра”,
 пущенных с дальности около 5000м.

 Но ни одна ПТУР не достигла цели. Ми-24 легко отворачивал, в пределах десяти градусов,
 пропуская ракеты в добром десятке метров от фюзеляжа, чего пилот американского разведчика, естественно, не заметить, не мог.

 В этот момент Ми-24 был атакован “Хеллфайрами” пары БМП М3 с дистанции,
 представлявшей серьёзную угрозу и был вынужден “сыграть на опережение”,
 пустив по ударным БМП два “Штурма” (Дм=5км), а пилот продолжал держать ОН-58D на захвате ГСН РВВ.

 Пилот Ми-24 решил не тратить РВВ.
 Тем не менее, на случай пуска противником ПТУР, держа ОН-58 на захвате – в случае пуска с дистанции,
 которую Р-62М проходит за 3,2 секунды, противник не успеет и среагировать, а ЛТЦ будут малоэффективны.

 Когда дистанция между вертолётами сократилась до 1800м, а ГСН “Штурмов” захватили цели автономно,
 оператор стал наводить на ОН-58 трёхствольный ЯкБК-14,5 – 1800м как раз была эффективная дистанция его стрельбы.

(Этот Ми-24В был тем самым бортом с подвижным 14,5мм пулемётом, которому принадлежат легендарные победы над боевыми вертолётами противника в одном бою, к сожалению, оставшиеся неподтверждёнными, так как борт № 17 – единственный из пяти “Песчаных Демонов”, который был сбит парой F-15 при перелёте в Иран, причём, сразу после своего боя с пятью боевыми вертолётами ВВС США,
(естественно, запись бортовой видеокамеры либо погибла, либо попала в руки оккупационных сил).

 Оператор Ми-24 открыл прицельный огонь, когда пилот ОН-58 отстрелил серию ЛТЦ,
 Лётчик “Кайова Уорриер” успел запустить один “Стингер”, ушедший “в молоко”.
 Однако, ГСН Стингера "клюнула не на термоловушку, а на импульс Л-166 “Липа”.

 Одной очереди 14,5мм пуль КПВ оказалось достаточно вертолёту ОН-58,
 на котором продекларировано бронирование основных агрегатов и топливных баков от 30мм снарядов.

 Второй ОН-58 попросту набрал максимальную скорость и ушёл, даже не попытавшись атаковать Ми-24 своими ПТУР.
 Иракский вертолёт не стал за ним гнаться, – его приоритетной целью была бронетехника.

 Танки М1А2 развернулись лбом к атакующему вертолёту – дабы “убить двух зайцев”:
 во-первых – закрыть не столь защищённые борт и кормовую часть, подставив толстую броню лобового листа и башни,
 во-вторых – все четыре поражённых до этого танка, (как, впрочем и 5 из 6-ти танков подбитых на марше,
 о чём танкистам было известно), получили “Штурмы” в МТО.

 Об ИК ГСН, корректирующей наведение этой ракеты на конечном этапе, и даже,
 обеспечивающей автономное наведение при устойчивом захвате, американцы знали с 1984 года.
 Поэтому, танкисты решили, что, таким образом, они понизят вероятность попадания ракет.

 Однако, Ми-24 уже израсходовал 6 из 8-ми “Штурмов”, и, сразу же, по уничтожении ОН-58,
 атаковал оставшимися два танка с дистанции в 3700м.
 Вертолёт несколько снизился и пошёл на боевой разворот.

 Менее чем через 10 секунд “Штурмы” поразили обе цели:
 – один “Абрамс” получил попадание в лоб корпуса,
 другой – в лоб башни, с “горки”, которую ракета выполняет на конечном участке полёта.
 И в первом и во втором случае броня была пробита, боекомплекты детонировали.
 У первого танка раковиной разошёлся бортовой бронелист, со второго взрывом сорвало башню.

 Сблизившись на 2700м, Ми-24 осуществил 6 парных пусков С-8КОМ по БМП М3 и М2, однако, уничтожить удалось только 4 БМП.
 Ещё двумя одиночными пусками были уничтожены грузовики с боеприпасами.
 Иракцы рассказывали, что их взрывы были видны из города за 20 километров.

 Танки отстрелили серию дымовых гранат, истребители всё не подходили.
 Самоходки продолжали обстреливать город, будучи уверены в своей полной безнаказанности.

 Американцы не знали, что поддержки с воздуха не будет.
 На пару столь ожидаемых F-15, с земли точно навели МиГ-29, который, пользуясь преимуществом в высоте,
 спикировал на них сзади и поразил оба истребителя парными пусками Р-62М.
 Зато, экипаж Ми-24, наверняка знал об этом бое.

 Через полминуты, вертолёт Ми-24 появился с юга, зайдя в бок выстроившимся четырём танкам, заглушившим двигатели.
 Ми-24 дал о себе знать парными пусками С-8КОМ, на этот раз поразившими обе БМП,
 25мм пушки которых представляли для него опасность с 2500м.
 Затем, одиночными пусками С-8 в борт атаковал оставшиеся четыре “Абрамса”.

 С-8КОМ с бронепробиваемостью всего в 450-470мм по нормали хватало для поражения танков в борт, даже в боковую часть башни.
 Одна НАР промахнулась, что было сразу же исправлено следующим пуском С-8:
 – два танка были поражены в корму - в МТО,
 -- один в борт, ниже башни,
 -- другой танк, в борт башни.
 В двух последних случаях детонировали боекомплекты танков.
 При попадании в кормовую часть борта С-8КОМ, ГТД разрушался, возникал пожар, что, в конце концов,
 приводило к полному выведению танка из строя – пламя за 0,5-2 минуты охватывало всю машину, детонировал боекомплект.

 Двумя одиночными пусками С-8КОМ ещё были уничтожены две САУ М-109
 Остальные четыре САУ были уничтожены огнём 14,5мм трёхствольного пулемёта, бившего в кормовую часть башни или корму,
 поражая, соответственно, б/к или МТО и топливные баки.

 Когда на помощ подлетела пара F-15, вся ударная группа БТ была уже уничтожена,
 боекомплекты горящих М-109 ещё разлетались смертоносным фейерверком, а иракский Ми-24 скрылся…

 Навстречу Ми-24 выдвинулись два “Апача” и “Кобра”.
 Посему, Ми-24, успев поразить -- машину ПТУР, только четыре М1А2, и, неудачно атаковав “Кобру” ракетой Р-60М, ретировался.
 Ещё одной причиной прекращения атаки Ми-24 -- был неудачный, но неожиданный обстрел вертолёта ракетой
 ПЗРК “Стастрейк” из люка М-113.

С 27-го марта по 3-е апреля 2003г,
“Песчаные демоны” совершили всего 11 боевых вылетов на 5 машин Ми-24,
однако,
уничтожили 43 танка оккупационных сил.
Ещё 14 танков были уничтожены этими Ми-24 до 27 марта.
Всего же, потери союзников в бронетехнике от ПТКР, НАР и пулемётов иракских Ми-24
составили 96 единиц БТ, 
72 из которых – основные танки, САУ и БМП.

Из 43 танков оккупационных сил, уничтоженных Ми-24,
31 стали жертвами ПТУР “Штурм”,  Из них:
-- 16 американских М1А2,
-- 7 американских М1А1,
-- 8 английских “Челленджер-Мк2”.

 Примечательно, что для уничтожения 31-го танка понадобилось всего 34 пуска “Штурм”.
 – всего одна ракета промахнулась,
 -- одно попадание “Штурма” в башню “Абрамса” стоило жизни наводчику и вывело из строя орудие,
    однако, танк не загорелся и ремонт ограничился заменой затворного устройства пушки.

 -- Единственный факт несквозного пробития (непробития) брони, был зафиксирован при попадании в лобовой лист танка “Челленджер”.
    Кстати, единственный промахнувшийся “Штурм”, так же пролетел в полуметре от английского танка.